Моя Эстония

Строительный материал в форме корабля

Runbjarn представляет собой копию парусников, на которых рухнуские жители охотились на тюленей и возили товары. Они называли их «яхта». Хотя хаапсалуская яхта не стала первым эстонским судном, которое путешествовало по внутренним водам России, но они явно первые, кто самостоятельно прошел из Балтики в Белое море через Россию, совершив столь длинное 3500-километровое путешествие. Так что хоть и не великие, но все же первопроходцы.

Теперь всем эстонским любителям путешествий под парусом можем сказать, что если отбросить бюрократические препоны, в путешествии по России под парусом нет ничего сложного. При условии, что капитан или его помощник владеет русским языком.

Голову на отсечение дать не могу, но, по нашим данным, первыми продемонстрировали эстонский флаг на внутренних водах России ганзейская лодья Эмайыэского ладейного общества и два судна нарвского клуба молодых моряков, которые летом 2009 года принимали участие в международных Ганзейских днях в Новгороде. Их маршрут пролегал по реке Неве в Ладогу, а потом вверх по реке Волхов до озера Ильмень близ Новгорода.

Поскольку у новгородцев возникла путаница с оформлением официальных разрешений для проезда по внутренним водам России, то лодье пришлось путешествовать из Петербурга до Новгорода на буксире в качестве «сложенного в форме корабля строительного материала». Российским штучкам не устаешь изумляться! Час буксировки стоил 2000 долларов, а весь переход занял четверо суток.

Таким образом, можно утверждать, что Runbjarn первым пронес эстонский флаг через соединяющий Белое море и Онежское озеро Беломорканал и далее на Соловецкие острова, расположенные в Белом море, которое является частью Северного Ледовитого океана.

Пролезли через игольное ушко

Вообще не удивительно, что эстонцы чаще думают о кругосветных путешествиях, чем о походе под парусами по крупнейшему озеру Европы — Ладоге, расположенной в нескольких сотнях миль от дома. Просто попасть на внутренние российские водоемы бюрократически очень сложно.

Хотите верьте, хотите нет, но официально судам под иностранными флагами открыли вход в российские внутренние водоемы только в начале 2011 года! Но, как это часто бывает в России, одно дело разрешить вообще, а другое получить официальное разрешение. Иностранец, которому доведется прочитать все условия, на которых можно получить разрешение для плавания под парусом в российских внутренних водах, десять раз подумает, а стоит ли вообще пытаться пролезть через это игольное ушко.

Самое замечательное требование состоит в получении согласований в девяти (!) министерствах и ведомствах РФ, включая МВД, МО и ФСБ. И все эти согласования требуется получить в течение трех месяцев.
Но с получением согласования, если это чудом удалось, приключения не кончаются. Окончательное разрешение должен дать премьер-министр РФ лично!

В России, к счастью, много разумных людей. В результате обществу деревянных судов Vikan удалось получить огромную поддержку на местном уровне при оформлении разрешения для своего Runbjarn.
В итоге получилось так, что мы подали бумаги в конце февраля, а в середине мая узнали, что только что назначенный премьер-министром РФ Дмитрий Медведев в числе первых подписанных им бумаг подписал и документ, по которому Runbjarn и еще пять иностранных парусников получили разрешение войти во внутренние водоемы России.

Задним число нужно признать, что получение разрешения стало самым сложным и возбуждающим препятствием на нашем пути, поскольку само путешествие под парусом никаких заметных проблем не представило. Соглашения о прохождении шлюзов, разводе мостов и заказе лоцманов для движения по Неве сработали как часы. Никто не пытался каким-либо образом помешать нашему походу и усложнить наше пребывание в России.

Более того, все страшные сплетни об огромных платах за прохождение шлюзов и оплату лоцманов оказались, мягко говоря, преувеличениями. Только один пример. Прохождение всех 19 шлюзов Беломорканала обошлось нам всего в… 10 евро! Это же 55 центов за шлюз! На обратном пути мы были часто вообще единственными, кто проходил шлюз, что означает, что шлюз открывали и пускали в него тысячи тонн воды, которые потом опять сливали, только из-за Runbjarn.

Безусловно, прохождение Беломорканала стало самым захватывающим событием нашей экспедиции. Ведь это был канал, построенный в результате первого эксперимента Сталина по массовому принудительному использованию в качестве рабочей силы заключенных в ГУЛАГ «врагов народа», для обозначения которого использовали замечательный эвфемизм — «коммунистическая ударная стройка».

До сих пор никто точно не знает, сколько заключенных погибло там с 1931 по 1933 год — время строительства канала. По официальным данным, от 50 000 до 200 000 человек, т.е. 150 000 человек туда-сюда.

Безусловно, для сталинского СССР Беломорканал имел огромное стратегическое значение, но к нашим дням он его потерял. Это обезлюдевший край, в котором большая часть деятельности сосредоточена вокруг канала. Судовое движение, в подавляющей части грузовое, довольно редкое. На обратном пути за пару первых дней мы встретили лишь четыре-пять судов побольше, но и для них необходимо поддерживать в рабочем состоянии всю систему шлюзования.

Шлюзовая система сама по себе уникальна и дает представление о том, почему люди массово гибли во время постройки канала. Если двигаться со стороны Онежского озера, то с первыми семью шлюзами мы поднялись более, чем на 70 метров выше, а в оставшихся 12 опустились почти на 105 метров ниже к Белому морю. И все это было выкопано и построено очень примитивными орудиями труда.

Собственно выкопанного канала из всей его 230 километровой длинны только примерно 40 километров. Канал довольно узкий, местами только 20 метров. Мы проплывали в местах, где поверхность воды в канале была выше окружающего его леса. Впечатление такое, что плывешь в огромной ванне, перемахнув через край которой — упадешь в лес.

Если добавить к впечатлениям прохождения канала впечатления от общения с местными в прибрежном Беломорске и на Соловецких островах, на которых расположен всемирноизвестный монастырский комплекс, превращенный советской властью на много лет в лагерь для заключенных, то последние получаются весьма удручающими.

Лагерь заключенных в монастыре

Довольно большая часть проживающих там людей имела личное отношение к сталинским ужасам: у кого сидел отец в лагере, у кого отец был охранником в лагере, у кого-то отца убили там, а чей-то родитель и сам убивал заключенных, и т.д. Мрачное прошлое региона для местных не тайна — все знают, что тут происходило.

Тем более многих членов нашей команды удивило, как в этих краях к такому прошлому относятся сегодня. Да, убивали, пытали, насиловали здесь десятилетиями, но местные относятся к этому так, как будто все это происходило в где-то далеко в Китае, а не тут, где они живут.

Понятно, что повседневные заботы для жителей Беломорканала и побережья Белого моря гораздо важнее исторических вопросов, но незнание истории может привести к таким абсурдным историям, как та, что случилась с членом нашего экипажа Эриком на Соловецких островах.

Любезная местная молодежь предложила уставшему от похода в окрестностях монастыря Эрику подкрепиться жареными мидиями. Просто так, задарма, поскольку на Соловецких островах их собирают ведрами. В ходе разговора Эрик показал им полученный на Валааме оберег в виде иконки Николая Чудотворца, покровителя мореходов, на цепочке.

Молодой мальчишка в ответ на это стал показывать свои сокровища. У него на цепочке было подвешено даже три вещи: крестик, иконка того же Николая Чудотворца и... портретик Сталина! Но нечему удивляться, учитывая, как там приходится жить. «Поднявшейся с колен России», во всяком случае в Беломорске, не видно ни в чем. Дороги и инфраструктура там находятся в том же состоянии, что и в первые годы после войны.

Помогавший нам в Беломорске местный житель рассказывал, что среди местных фермеров стало весьма модно приобретать в Кандалакше в подлежащих ликвидации в ходе военной реформы воинских частях бронетранспортеры. Военные якобы продают их за 150 000 рублей, т.е. чуть меньше, чем за 4000 евро. На них хорошо гонять по местным дорогам и производить полевые работы.

Но российские правители знают, как понравиться людям без приведения в порядок местных дорог. Окруженный могучими стенами Соловецкий мужской монастырь смотрится тут как светлый цветущий оазис, по сравнению с ухабистыми сельскими улицами и разваливающимися деревенскими домами. Как и в других монастырях, которые мы посетили на Ладоге на островах Коневец и Валаам, в Соловецком ведутся значительные реставрационные работы.

Путешествие на паруснике по внутренним водоемам России является довольно дикой формой туризма, поскольку более-менее положенное портовское обслуживание нам удалось, кроме Петербурга, получить только в Новой Ладоге и Петрозаводске.

В остальных местах остановок условия были такие, что мы вообще были рады, что к чему-то можно пристать. Например, на Беломорканале приходилось ночевать у разрушающихся причалов, плюс которых состоял в том, что платить за них не приходилось. Но, как сказал один из членов нашей команды: если бы в России дома были, как в Нымме, а обслуживание, как в Финляндии, то мы бы туда вообще не поехали.

Общество деревянных судов Vikan благодарит Baltic Workboats, EMT, Liviko, Sebe и эстонскую фирму экологической косметики Maarja за оказанную экспедиции помощь.

Яанус Пийрсалу
Aлaр Шёнберг
Postimees.ru